В сентябре 2018 года Хабаровский край стал символом «неправильного» голосования: малоизвестный депутат от ЛДПР Сергей Фургал разгромил действующего губернатора от «Единой России», набрав почти 70% во втором туре. Через полтора года в Москве уже обсуждали не его реформы, а его «слишком высокую популярность». А ещё через два — его задерживали силовики по делу об убийствах 15-летней давности.
Эта история — о том, как политический успех в регионе превратился в уголовное дело федерального масштаба, многомесячные протесты и приговор к 25 годам колонии.
До 2018 года Хабаровский край считался «спокойной территорией» для федерального центра: регионом много лет управляли лояльные Кремлю губернаторы — сначала Виктор Ишаев, затем Вячеслав Шпорт.
Сергей Фургал — врач по образованию, предприниматель, занимавшийся металлоломом, и депутат Госдумы от ЛДПР. В местной политике он был фигурой заметной, но не решающей: в 2013-м уже выходил на губернаторские выборы и тогда уверенно уступил Шпорту, набрав около 19%.
В 2018 году ЛДПР выдвигает его снова. Формально — как оппонента действующему главе региона, фактически — многие воспринимают Фургала как «технического кандидата», согласованного с АП и призванного просто собрать протестные голоса. Но кампания идёт не по плану.
Во втором туре Фургал набирает 69,57% голосов против 27,97% у Шпорта. Разрыв почти в 40 пунктов превращает выборы в публичное унижение для партии власти и личную головную боль для Кремля, привыкшего контролировать исход, особенно в дальневосточных регионах.
В сентябре 2018-го Хабаровск внезапно становится главным сюжетом региональной политики: малоизвестный федеральный депутат от ЛДПР громит действующего губернатора от «Единой России» и на пару лет становится символом «народного выбора».
Сразу после выборов Фургал начинает играть роль «своего парня во власти». Он режет аппарат и представительские расходы, урезает зарплаты чиновникам, отказывается от правительственных «игрушек» — от дорогих машин и губернаторской яхты. Всё это легко и быстро превращается в политические дивиденды.
Следующий шаг — куда более опасный для центра: курс на возвращение прямых выборов мэров и глав районов. На фоне федеральной централизации Хабаровск демонстративно идёт в обратную сторону, и это усиливает образ «народного губернатора», а не назначенца сверху.
По версии расследования ФБК, политическим куратором атаки на Фургала был полпред президента на Дальнем Востоке Юрий Трутнев. После поражения «Единой России» и падения рейтинга Путина в крае Кремль даёт команду «фас», а Трутнев, координирующий на Дальнем Востоке силовые структуры, запускает «силовой разбор» со страптивым губернатором.
В ноябре 2019-го, состоялся знаменитый диалог Фургала и Трутнева. Запись, очевидно, делал сам Фургал, который говорит: вы устроили на меня наезд, но меня защищает народ. А Трутнев на это ему прямо сообщает о главной проблеме: рейтинг Фургала растет, а рейтинг Путина падает.
В 2019–2020 годах рейтинги Фургала взлетают: его включают в топ-10 самых доверяемых региональных политиков страны. Одновременно в Кремле фиксируют неприятную для себя связку: чем популярнее он, тем холоднее отношение к федеральной власти в крае.
Западные и российские медиа позже напишут со ссылкой на источники в администрации президента: ещё весной 2019 года в Москве обсуждали задачу «сбить популярность Фургала и подправить рейтинг Путина в регионе».
Пока Фургал набирает политические очки, в силовом блоке начинается «работа» по нему. В 2019 году руководство Следственного комитета возобновляет производство по нераскрытым делам об убийствах в Хабаровском крае и Амурской области середины 2000-х — тем самым, что когда-то приостановили «за недостатком доказательств».
В конце 1990-х – начале 2000-х Фургал ведёт бизнес в связке с предпринимателем Николаем Мистрюковым, опираясь, по данным следствия, на силовую поддержку криминальных структур. Именно к этому периоду СК привязывает ключевые эпизоды будущего «дела Фургала»: убийство предпринимателя Евгения Зори в 2004 году, покушение на амурского бизнесмена Александра Смольского и расстрел бывшего партнёра Фургала по бизнесу Олега Булатова в 2005-м.
Эпизоды объединяют в одно большое производство, которое в прессе назовут «делом Фургала». Формально оно возобновляется в 2019-м — уже после его победы на выборах. При этом ещё в 2005 году по подозрениям в адрес Фургала существовало постановление об отказе в возбуждении дела «в связи с непричастностью», но именно через пятнадцать лет эти же эпизоды становятся основой самого громкого уголовного процесса против «народного губернатора».
Через два года после выборов, 9 июля 2020-го, действующего губернатора Хабаровского края Сергея Фургала в Хабаровске задерживают сотрудники СК и ФСБ по делу об убийствах и покушении на убийство предпринимателей Евгения Зори и Олега Булатова, а также Александра Смольского. Ключевыми для обвинения становятся показания бывшего сотрудника хабаровского угрозыска Владимира Першина и бывшего бизнес-партнёра Фургала Николая Мистрюкова, который заключил досудебное соглашение, признал вину и дал показания против Фургала и других фигурантов. Уголовное дело сразу попадает в производство Главного управления по расследованию особо важных дел СК России. По поручению главы СКР Александра Бастрыкина надзор за делом осуществляет Игорь Краснов (тогда ещё заместитель Бастрыкина в СК). Оперативное сопровождение осуществляет Управление К центрального аппарата ФСБ.
При этом в материалах дела фигурирует криминальный авторитет Михаил Тимофеев («Тимоха»), которого следствие называет организатором преступлений, но сам он к моменту задержания Фургала уже освобождён по прежнему приговору, исчезает и объявляется в розыск, а его показаний в деле нет. О конфликте Зори и Фургала в 2004 году знали все в Хабаровске: оба претендовали на покупку арматурного цеха банкротящегося завода «ЖБИ-2» и подъездные железнодорожные пути.
Согласно материалам дела, компания Фургала «Миф-Хабаровск» первой заключила договор и оформила право собственности на цех. Однако, по версии Зори, именно он первым внёс оплату и заключил договор, а бумаги компании Фургала были подделаны. В собственности Зори оставались железнодорожные пути, рядом с которыми базировалось предприятие «Миф-Хабаровск», и он не собирался уступать их Фургалу. В итоге между их фирмами начались арбитражные суды.
Первоначально суды встали на сторону Фургала. А потом в историю вошёл человек, о котором никто из участников процессов по гражданке даже не мог подумать. По словам Ларисы Зори, в 2003 году их с мужем познакомили с Михаилом Тимофеевым — криминальным авторитетом по кличке Тимоха.
«Тимофеев, узнав, где, кем и когда будет рассматриваться наше дело в арбитражном суде, сообщил, что мы выиграем этот спор, — рассказывала Лариса на допросе. — На следующем заседании после разговора с Тимофеевым мы действительно выиграли процесс, и с тех пор он стал поддерживать отношения с Евгением». Фактически Тимофеев помог Зоре переломить судебный спор с Фургалом в свою пользу.
В Хабаровске Тимофеев держал закрытый спортивный клуб «Моисей» и предлагал бизнесу услуги «охранного предприятия». «Я понимала, что его охранное предприятие занимается фактическим „крышеванием“, а люди из его клуба решают любые проблемы», — вспоминает Лариса Зоря. Постепенно они с мужем начинают регулярно обращаться к Тимофееву — от краж в ларьках до угона машины, — а затем оформляют с ним платный договор, что зафиксировано в материалах дела.
Личное дело Тимофеева, приобщённое к расследованию, рисует биографию, очень похожую на историю Зори: военное прошлое, Воронежское высшее военное инженерное училище радиоэлектроники, служба командиром взвода в 114-м отдельном полку радиоэлектронной борьбы. Несколько свидетелей утверждают, что вес Тимофеева в Хабаровске обеспечивали тесные связи с ФСБ. Так, свидетель Конданов говорит, что познакомился с ним ещё в 1995 году через полковника ФСБ Алексея Костикова, который представил Тимофеева как «порядочного человека, на которого можно положиться». Позже Костиков станет начальником УФСБ по Хабаровскому краю и будет занимать этот пост до 2009 года.
По словам Ларисы, Тимофеев предупреждал её мужа, что его могут убить, а когда это произошло, первым позвонил ей в Канаду: «Привет, Лариса, это Миша. Я в ужасе от того, что случилось, но ты понимаешь, что я ни при чём, меня не было в городе». Вдова уверена, что так он просто заранее выстроил себе алиби. При этом смерть Зори никак не сломала имущественный спор: все судебные решения в итоге были вынесены в пользу его семьи.
Позже Тимофеев действительно стал охранять предприятия Фургала. Сам экс-губернатор в показаниях настаивает, что лично познакомился с «Тимохой» только в 2006 году, а оформить его своим помощником в Госдуме согласился по просьбе полковника ФСБ Владимира Бочкарёва — об этом The Insider рассказывал со ссылкой на источник, знакомый с материалами дела.
В 2011 году Тимофеева арестовали в Хабаровске уже по другому делу — о создании ОПГ, вымогавшей деньги у таксистов. Его приговорили к восьми годам лишения свободы, и на свободу он вышел лишь в январе 2019 года. Где он находится сейчас, официально неизвестно: в деле Фургала его показаний нет, Тимофеев объявлен в розыск как предполагаемый организатор убийств.
Показательно, что ни в первом цикле расследования, ни после его возобновления следствие так и не разработало другую версию убийства Зори, которая обсуждалась в прессе ещё 15 лет назад. Осенью 2004-го в Хабаровске прокатилась серия похищений и убийств бизнесменов, работавших с авторитетом Юрием Масленниковым по кличке Краб, сбежавшим с деньгами группировки «Общак». Тогда именно с этими разборками журналисты связывали гибель Евгения Зори — но эта линия так и осталась за пределами официального обвинения.
Задержание Фургала проходило максимально публично: вскоре появляется официальное заявление Следственного комитета, федеральные каналы показывают кадры конвоирования. Уже 10 июля Басманный суд выбирает меру пресечения — арест. В тот же день Фургала этапируют в Москву, в СИЗО «Лефортово».
11 июля 2020 года Хабаровск просыпается другим городом. В центр выходят, по разным оценкам, от 10 до 40 тысяч человек — крупнейшая акция в истории города. На плакатах: «Свободу Фургалу!», «Верните честный суд в Хабаровск!», «Это наш выбор!».
Протест быстро становится регулярным: субботние митинги и шествия, акции солидарности в других городах края и по всей стране. Важная деталь — он остаётся в первую очередь локальным, «хабаровским» движением: на площадь выходят люди разных возрастов и политических взглядов, и многие подчёркивают: «Мы не за ЛДПР, мы за свой выбор».
К концу лета численность акций падает, но сами протесты не исчезают: в разных форматах они идут до лета 2023 года, превращаясь в одну из самых долгих уличных кампаний современной России. Ответ государства — по нарастающей: к 2023-му более 90 человек получают административные аресты, свыше 320 — штрафы, более 40 — обязательные работы. 10 октября 2020 года силовики впервые жёстко разгоняют акцию у здания правительства, задерживая людей, пытавшихся поставить палатки.
В 2024 году движение «Я/Мы Сергей Фургал», ставшее символом этой кампании, официально признают экстремистским и запрещают в России.
20 июля 2020 года Владимир Путин подписывает указ о досрочном прекращении полномочий Фургала «в связи с утратой доверия» и назначает временно исполняющим обязанности губернатора депутата Госдумы от ЛДПР Михаила Дегтярёва. Формально партия сохраняет власть в крае, но для жителей это выглядит как замена избранного харизматичного лидера на присланного «человека из Москвы», назначенного сверху.
Лидер ЛДПР Владимир Жириновский первые дни после ареста публично заступался за своего губернатора: называл дело «большим политическим», обещал, что Фургала «никогда не исключат из партии», и даже грозил вывести фракцию ЛДПР из Госдумы и отозвать губернаторов в знак протеста. Со временем эти угрозы так и остались пустой риторикой.
Следствие по делу Фургала с самого начала сопровождают обвинения в политической мотивированности. Его сторонники и часть правозащитников указывают: эпизоды и фигуранты были известны ещё в середине 2000-х, но дело «ожило» только после громкой победы на губернаторских выборах.
Суд по «убийственному делу» проходит не в Хабаровске, а в Подмосковье — на выездных заседаниях Люберецкого горсуда с участием присяжных. Официально — ради «объективности» и чтобы исключить влияние региональной поддержки Фургала.
В феврале 2023 года присяжные в Подмосковье признают его виновным и «не заслуживающим снисхождения», после чего 10 февраля Люберецкий суд приговаривает его к 22 годам колонии строгого режима за организацию двух убийств и покушения на убийство.
А в декабре 2024-го суд в Хабаровске по иску Генпрокуратуры дополнительно взыскивает с Фургала и аффилированных с ним компаний в пользу государства и потерпевших 8,5 млрд рублей как «незаконный доход», который, по версии надзорного ведомства, он получал через подконтрольные структуры, оставаясь при этом депутатом и губернатором. Сам Фургал на слушаниях заявляет, что таких денег у него нет, и предлагает прокурорам «помочь найти».
Защита подаёт апелляцию и кассацию, но безрезультатно: в ноябре 2023 года Московский областной суд, в сентябре 2024-го Первый кассационный суд в Саратове, а в феврале 2025-го и Верховный суд РФ оставляют приговор без изменений. В мае 2025 года Хабаровский краевой суд подтверждает и взыскание 8,5 млрд рублей, окончательно закрепляя и уголовный, и финансовый приговор.
3 декабря 2025 года в Москве история Фургала получает второй, «экономический» приговор. Бабушкинский районный суд завершает рассмотрение дела о хищении активов МСП-банка и схемах вокруг единственного на Дальнем Востоке электрометаллургического завода «Амурсталь».
По версии следствия, в 2018–2020 годах, уже будучи депутатом Госдумы и затем губернатором, Фургал через доверенных лиц сохранял контроль над рядом компаний группы «Торэкс» и участвовал в преступном сообществе, которое:
— вывело более 2 млрд рублей из МСП-банка через кредитные и залоговые схемы;
— похитило 8,7 млн долларов у британской компании Global Metcorp Ltd;
— пыталось завладеть имуществом ООО «Торэкс-Хабаровск» (завод «Амурсталь») ещё на 1,2 млрд рублей.
В этом деле — около пятнадцати эпизодов: мошенничество в сфере кредитования, отмывание денег, организация преступного сообщества, незаконное участие чиновника в предпринимательской деятельности. Суд сохраняет арест имущества Фургала на сумму свыше 1,4 млрд рублей и удовлетворяет гражданский иск одной из потерпевших компаний. Сам Фургал, как и большинство из других девяти фигурантов, вину не признаёт. Приговор: 23 года колонии строгого режима. С учётом уже имеющихся 22 лет по «убийственному» делу окончательный срок по совокупности приговоров увеличивается до 25 лет лишения свободы.
Для федерального центра история Фургала стала наглядным уроком: спонтанные, плохо контролируемые победы «неправильных» кандидатов нужно отсекать заранее — через фильтры на выборах, согласования и более жёсткий контроль над региональными элитами.